Вот и дошло дело до второго поста из моей бухарской гексалогии. Почему так много? Две поездки, по три поста на поездку, в результате получается то страшное слово, с которым вам пришлось справляться в самом первом предложении этого поста. В первой поездке мы осваиваем стандартный джентльменский набор достопримечательностей Бухары, а во второй – погружаемся в лабиринт улиц и пытаемся отыскать всё то интересное, что в них запрятано.
В прошлый раз [DW] мы остановились где-то в окрестностях караван-сарая Пойи Остана. Продолжим нашу прогулку с того же места.
Ещё раз, по второму кругу, проходим через торговый купол Токи Тельпакфурушон.
Проходим мимо торговцев сувенирами…
…И подходим к четвёртому торговому куполу Бухары, в прошлом посте оказавшемуся обделённым нашим вниманием. Это – Токи Заргарон (переводится как «купол ювелиров»), построен он в 1587 году и является самым большим и самым сложным по конструкции торговым куполом Бухары.
Действительно большую часть внутреннего пространства этого купола занимали ювелиры, но была здесь и торговля чем-то более повседневным вроде одежды и предметов обихода.
Сразу на выходе находится ещё одна мастерская чеканки. Стук молотка, доносящийся из открытой двери, даёт нам понять, что вся эта красота изготовляется прямо здесь и вручную.
Оно же крупнее.
Честно говоря, я активно поглядывал в сторону чеканных кофейных турок, но так ничего и не купил. Всё это смотрится очень красиво, если купить и поставить на полку, но хороший кофе в них не сваришь, поскольку все они тонкостенные. Наверное, можно договориться с каким-то конкретным мастером об изготовлении на заказ толстостенной турки, но я решил этим не заморачиваться.
А тем временем мы – в самом центре Бухары. Собственно всё это, как архитектурный ансамбль, называется Пои-Калян, что переводится с персидского как «возле Каляна». Калян – это минарет, самый большой в Бухаре и самое узнаваемое строение этого города, его визитная карточка. Вообще, виды старой Бухара в силу своей невероятной кинематографичности встречаются во множестве фильмов, а потому, если вы видите на экране минарет Калян – можете не сомневаться, что этот эпизод снимался в Бухаре.
Строение слева – это медресе Мири Араб (1536 год), а справа – джума-мечеть Калян, построенная при Мирзо Улугбеке. Её портал примерно тех же размеров, что и портал медресе, но сама по себе мечеть реально огромная. Это – вторая по размеру джума-мечеть в Центральной Азии (после самаркандской Биби-Ханым). Кстати, название «Калян» так и переводится с персидского – «большая». Ну а купол посередине – это самое молодое строение ансамбля – медресе Амира Алим-хана. Построено оно в 1915 году на фундаменте более древних бань и использует сохранившуюся часть их конструкции.
Минарет Калян – это второе строение Бухары, сохранившееся со времён Караханидов (первое мы видели в прошлый раз). Построен он в период правления Арслан-хана, прославившегося своими масштабными градостроительными инициативами. Тогда же, помимо минарета, была построена и первая версия мечети Калян, которой немного не повезло. Дело в том, что минарет Калян, изначально являвшийся частично деревянной конструкцией, по неизвестной причине рухнул почти сразу по окончании строительства, причём как раз на только что построенную мечеть. Вторая версия минарета, уже полностью кирпичная, была возведена в 1127 году и сохранилась как есть до наших дней. Существует легенда о том, почему Чингисхан, сравнявший с землёй весь центр города, не тронул это строение: когда он поднял голову, чтобы как следует рассмотреть верхушку минарета, с него свалилась шапка. Тогда он наклонился, чтобы её поднять, и невольно поймал себя на мысли, что кланяется минарету. «Раз уж боги заставили меня поклониться этому сооружению – пусть остаётся целым», – провозгласил он. Так минарет Калян пережил нашествие орд Чингисхана.
Вообще Чингисхан почему-то очень любил, чтобы после его пребывания в городе не осталось камня на камне. И – думаю, что его воины должны были обладать невероятным энтузиазмом к разрушению. А потому, что здесь вам – не Россия, где почти всё строили из дерева (поджёг сеновал – и жди, пока весь город догорит). Здесь основные стройматериалы – это кирпич и глина, а снос капитальных кирпичных строений вручную есть тяжёлый физический труд, заниматься которым забесплатно можно только по очень большому увлечению.
Медресе Мири Араб с момента своего основания являлось одним из самых престижных образовательных учреждений Центральной Азии. Ещё оно легендарно тем, что в советские годы, а точнее – с 1946 и по 1989, это было единственное официально действующее медресе на всей территории СССР за исключением медресе Баракхана в Ташкенте, открывшегося на короткое время с 1956 по 1961 годы. Были ещё подпольные медресе, но это уже – тема для отдельного разговора. Вообще, в Советском Союзе власти с великими сомнениями относились к любым системам образования, отличным от официальной, особенно если это касалось религии.
Итак, мы по-прежнему находимся у комплекса Пои-Калян. Если вы пришли на это место с фотокамерой в руках, с рюкзаком на спине или с каким-то другим атрибутом, однозначно ассоциирующим вас со всей туристической братией, то здесь к вам обязательно кто-нибудь подойдёт с предложением провести экскурсию по историческому центру. Причём бухарские гиды, в отличие от всех прочих, обычно начинают с демонстрации своих способностей, выдав что-нибудь длинное и витиеватое из истории города, и уже после этого переходят к предложению экскурсии за некую сумму денег. Словом, если хотите быстро пробежаться по всему стандартному набору достопримечательностей – можете воспользоваться (при этом пробуйте уторговать гида за меньшую сумму), если хотите чего-то более неторопливого и размеренного – осваивайте город самостоятельно даже несмотря на труднопостижимость топографии его улиц, больше похожей на лабиринт, чем на городскую планировку.
Идём дальше. Проходим сквозь арку, стилизованную под что-то такое историческое (хотя на самом деле это – новодел) и углубляемся в лабиринт улиц исторического центра.
Одна из улиц выводит нас к зиндану (то есть – тюрьме) конца XVIII века, использовавшемуся по назначению вплоть до 1920 года.
Одна из долговых камер. Оказаться здесь можно было либо за долги, либо за злостное уклонение от участия в обязательных пятикратных молитвах, либо за другие нетяжёлые преступления. Здесь же могли содержаться преступники в ожидании суда, который происходил каждые две недели. Условия содержания здесь были достаточно суровы, хотя, впрочем, мало отличались от других зинданов Центральной Азии. Некоторые заключённые не знали срока своего заключения и имели шанс выйти на свободу либо по большой удаче, либо за хорошее поведение, либо по знакомству с судьёй (ну или – за взятку).
Вход в ещё одну долговую камеру.
Караульное помещение. Сейчас здесь небольшая экспозиция со всевозможными «орудиями труда» тюремной охраны.
Всё это располагается на верхнем ярусе. А внизу, под всем этим – так называемая «яма» для содержания наиболее опасных преступников. Их спускали туда на верёвках, и примерно таким же образом передавали туда еду и воду. И это – однозначно то место, где менее всего хотел бы оказаться житель Бухары XIX века.
Крыша зиндана, она же – двор для прогулок заключённых (такие прогулки происходили в кандалах по два раза в неделю). При этом здесь же находится мазар (захоронение святого) Кучкар-ата. Как он оказался на крыше тюрьмы? На самом деле, это – один из самых старых мазаров Бухары, находившийся здесь задолго до появления зиндана (в те времена здесь располагалась одна из городских башен). Со строительством зиндана мазар стал недоступен для паломников, хотя при этом получил новое надгробие и был обозначен тремя тугами. В советское время он был заброшен, но лет пятнадцать назад восстановлен и вновь является объектом паломничества.
Эта штуковина с ладонью наверху называется «туг», его назначение – обозначать паломникам местонахождение мазара (так, чтобы было видно издалека). Чаше всего у туга наверху находится конский хвост, но встречаются и туги с ладонями, как здесь.
Зиндан, вид снизу. Всего в нём помещалось около сорока заключённых притом, что население Бухары в середине XIX века составляло примерно 70 тысяч человек. О чём говорят эти цифры? Ну либо в Бухаре был реально низкий уровень преступности, либо большинство преступников попросту казнили (а может – и то, и другое).
А это уже – не зиндан (хоть и похоже). Это – одна из стен цитадели Арк – древнейшей части Бухары и главного оплота последних бухарских эмиров.
Считается, что история Бухары началась именно с этого места. По легенде, город основан героем эпоса Сиявушем. Так или иначе, но уже в IV веке до н.э. на этом месте находилась крепость с достаточно мощной системой укреплений, с которой в 329 году до н.э. пришлось иметь дело Александру Македонскому. Господство греков в Согдиане продлилось до II века до н.э., при этом местное население оказывало им яростное сопротивление. Дальше, вплоть до IV века, Бухара входила в состав Кушанского государства, при этом город сильно разросся, окрестности Арка обросли множеством усадеб, которые сами по себе сильно напоминали крепости. Позже эта местность превратится в шахристан. Можно сказать, что в тот период Бухара стала торгово-ремесленным и административным центром всего Бухарского оазиса.
Правление тюрков в Бухаре началось примерно в VI веке. В это время крепость Арк была серьёзно реконструирована, а город обзавёлся пятью периметрами обороны. Внешняя стена охватывала не только сам город, но и его ближайшие окрестности (по сути – весь Бухарский оазис). Периметр внешней стены составлял примерно 350 км. и был снабжён множеством мощных башен. Всё это грандиозное сооружение понадобилось для защиты городского населения от набегов кочевников. В дальнейшем оказалось, что для поддержания его в обороноспособном состоянии требуются регулярные ремонты, отнимающие колоссальные силы и средства, и к концу IX века стену попросту забросили (это был уже период правления Саманидов). Сейчас от этого грандиозного сооружения остался сильно оплывший вал.
К приходу арабов в Бухаре уже в полной мере сформировался шахристан, центр которого находился примерно на месте нынешнего купола Токи Заргарон. Интересно, что на тот момент в городе действовала христианская церковь. С момента арабского завоевания (это – 709 год) началось распространение ислама. Первая мечеть в Бухаре была построена на территории цитадели Арк на месте древнего зороастрийского храма, и в дальнейшем город стал застраиваться мечетями и религиозными комплексами.
С приходом к власти династии Саманидов (IX – X века), сделавших Бухару своей столицей, город переживает небывалый расцвет. Это относится не только к торговле и ремеслу, но и к науке и искусству. В тот период в Бухаре творили талантливые поэты, писатели, учёные, заработало первое медресе (в смысле – первое в мире), сформирована уникальная библиотека, о которой Авиценна писал: «Я нашёл в этой библиотеке такие книги, о которых не знал и которых не видел больше никогда в жизни. Я прочитал их, и мне стало ясно место каждого учёного в своей науке. Предо мною открылись ворота в такие глубины знаний, о которых я и не догадывался».
Потом был период разрушительных войн, после которых Бухара становится частью государства Караханидов (XI – начало XIII века). При этом город, утерявший столичный статус, вновь начинает активно застраиваться, один за другим возводятся архитектурные шедевры. Большинство сохранившихся до наших дней домонгольских построек Бухары возведены именно при Караханидах.
Приход Чингисхана в 1220 году, конечно же, означал для города разграбление и разрушение, большинство горожан было уведено в плен и использовано при штурме соседнего Самарканда. Впрочем, одним только нашествием Чингисхана дело не ограничилось – Чингизиды регулярно разграбляли Бухару в течение всего XIII века. Но и бухарцы не оставались в долгу, регулярно поднимая восстания против завоевателей.
С начала XIV века монгольская знать начинает принимать ислам. С этого момента Бухара становится центром суффизма, начинает понемногу восстанавливаться система медресе.
При Тимуре и Тимуридах (XIV – XVI века) началось возрождение всего региона. В те времена главный фокус политической, экономической, градостроительной, научной и творческой активности сместился в Самарканд, Бухара же, которую мало коснулся строительный бум Тимуридов, являлась на тот момент сравнительно небольшим городом, но сохранила за собой статус центра ислама (именно тогда её стали называть священной).
При Шейбанидах (XVI век) Бухара вновь обрела статус столицы ханства и стала активно застраиваться. Большинство крупных построек города, дошедших до нас из Средних веков, возведено именно при Шейбанидах. В этом плане больше всего отметился в истории Шейбанид Убайдулла-хан, при котором в Бухару стали стягиваться учёные и поэты из Герата и Самарканда, тем самым сместив в Бухару фокус научной и творческой жизни на весь период существования государства Шейбанидов. Была вновь собрана разграбленная и сожжённая в ходе многочисленных войн бухарская библиотека. В какой-то степени его правление в Бухаре можно сравнить с Самаркандом времён Мирзо Улугбека. При этом город всё больше привлекал паломников-суффистов со всех соседних регионов. Максимального же расцвета Бухара достигла при Абдулла-хане II, продолжившем лучшие традиции, заложенные Убайдулла-ханом.
При Аштарханидах (XVII век) город продолжал застраиваться, хотя так и не вышел за пределы крепостной стены, возведённой при Шейбанидах. Вот, кстати, тот самый Надир Диван-беги, что возвёл большинство строений Ляби-хауза, это – как раз крупный чиновник времён Аштарханидов. Закончилось всё это большим экономическим кризисом начала XVIII века, за которым последовало завоевание и разграбление Надир-шахом.
Выход из кризиса связан с правлением первых ханов из династии Мангытов (XVIII-XX века). Да, Мангыты продержались у власти аж до 1920 года, и последний бухарский эмир был именно из этой династии (хотя, впрочем, начиная с 1868 года бухарское правление впало в зависимость от российского императора). Закончилось всё это в 1920 году, когда у стен древнего города появились красноармейцы во главе с М. В. Фрунзе. В ходе трёхдневного штурма город подвергся интенсивной бомбардировке и был сильно разрушен, последний бухарский эмир Сеид Алим-хан бежал в Афганистан, а в бывшем Бухарском эмирате установлена советская власть.
В советское время территория бывшего Бухарского эмирата какое-то время именовалась Бухарской народной республикой, но в 1924 году была разделена по национальному признаку на три части: Узбекистан, Туркменистан и Таджикистан, а столичные функции Бухара утеряла в 1930-е годы.
На текущий момент это – один из крупных городов Узбекистана с населением 272 500 человек, один из центров паломничества и туризма.
Уфффф… Понимаю, что у вас уже рябит в глазах от исторических фактов, но – из песни слов не выкинешь.
Итак, мы всё ещё у стен древней цитадели Арк, причём – как раз с той её стороны, где хорошо видны фрагменты стен, ещё не подвергшиеся реставрации.
Вон они, наверху.
Столь большая высота стен и столь странная выпуклая их форма объясняется тем, что на самом деле это – большой рукотворный холм, формирование которого началось ещё до прихода Александра Македонского. Этот холм с внешней стороны обложен кирпичом (потому и такая форма), а собственно крепостной стеной является то, что на самом верху.
За свою двух с половиной тысячелетнюю историю эта цитадель много раз достраивалась, перестраивалась, укреплялось, разрушалась и вновь восстанавливалась. Считается, что изначально это была чья-то усадьба, сильно разросшаяся и в конце концов превратившаяся в мощную крепость.
А, кстати, вот и тот самый верблюд, обещанный заголовком поста. Говорят, он здесь работает уже много лет, катая детей вокруг крепости.
Заходим внутрь через единственные ворота цитадели. Когда-то существовали ещё одни ворота, обращённые к шахристану, сейчас на том месте – пролом в стене.
Взгляд сквозь проём при входе в цитадель.
Внутрь ведёт довольно длинный коридор.
В нём же с вас возьмут плату за вход.
Кстати здесь же почему-то оказалась ещё одна тюремная камера. Бухарцы обычно шутят, что эта камера должна была напомнить идущим на приём к эмиру, что – неизвестно, чем для них может закончиться это посещение.
При бомбёжке цитадели большевиками большинство её строений оказалось полностью разрушено, но часть построек с западной стороны всё же уцелела и недавно отреставрирована. Одна из них – мечеть Джами (XVIII век). Её айван – первое, что вы увидите, оказавшись внутри цитадели.
Мечеть прошла через несколько реконструкций и обрела свой нынешний вид в 1910-е годы. Ныне её внутреннее помещение занято музейной экспозицией «Памятники письменности XII – XX веков»
Потолок мечети как он стал выглядеть после реставрации. Видно, что многие деревянные детали заменены на новые.
Экспозиция включает в себя целый ряд интересных рукописей и не только. Это, к примеру, издание конца XIX века знаменитого арабского цикла сказок «Тысяча и одна ночь», переведённого на узбекский язык (да, тогда узбеки ещё пользовались арабским алфавитом). Интересно, что отпечатано это не наборными литерами, а методом литографии (отпечаток с литографического камня). Честно говоря, я вообще плохо себе представляю, как можно арабское письмо передать типографскими литерами.
Сами по себе сказки «Тысячи и одной ночи» – это грандиозное собрание историй со всего Востока, вставленных в обрамление в виде истории о персидском правителе Шахрияре и его жене Шахерезаде. Этот процесс (сбор сказок), по-видимому, длился в течение нескольких веков, сказок становилось всё больше. Одни записывались непосредственно под диктовку сказителей, другие брались из альтернативных сборников, третьи – из городского фольклора. Интересно, что несколько сказок были включены в цикл уже европейскими переводчиками XVIII-XIX веков (по-видимому, взяты они из других арабских источников).
Некоторые из тех сказок мы все знаем в адаптированном для детей и подростков виде (например, про Аладдина и его волшебную лампу), хотя на самом деле первоисточник предназначен отнюдь не для детских ушей. Вообще-то, если помните сюжет, предназначалось всё это для ушей взрослого и половозрелого персидского шаха, решившего отрубить голову одной из своих жён, а та в ответ начала рассказывать ему сказки (или, говоря по-простому, пудрить мозг и тянуть время). И так – каждую ночь в течение почти трёх лет, каждый раз прерываясь на самом интересном месте. Как вы понимаете, для того, чтобы удерживать внимание шаха в течение столь долгого времени, сказки должны быть совсем не детские. Ну а когда у Шахерезады закончились все её сказки, она предъявила мужу трёх родившихся у неё за это время детей (ну да, по ночам они занимались не только сказками), и тот объявил её помилованной. А впрочем, ладно – не буду слишком спойлерить ;)
Гуляем дальше.
Один из дворов на территории цитадели. Заходим в ещё одну музейную экспозицию.
Эта плеть долгое время висела над входом в цитадель как символ власти. Ещё здесь – замок от ворот цитадели XVIII века и фрагменты керамических водопроводных труб. Кстати, есть сведения, что на территории Арк имелась подземная сардоба, хранившая в себе запас воды на случай длительной осады. А ещё был подземный ход, скрыто выводящий к одному из арыков.
Костюм бухарского дервиша.
Ещё некоторые атрибуты дервиша (посох, сосуд для воды и сосуд для милостыни).
Кресло бухарского эмира. Вообще-то всякого рода кресла в Центральной Азии не пользовались популярностью – здесь предпочитали сидеть на топчанах, застеленных коврами и одеялами. Конкретно этот предмет мебели, похожий на трон, появился в Бухаре, как ни странно, из России, став личным подарком эмиру Абдулахад-хану от генерал-губернатора Туркестана барона Вревского. Новый предмет мебели, привезённый из Петербурга, неожиданно пришёлся по вкусу эмиру и занял почётное место в его дворце.
Здесь же рядом висят халаты эмира и его приближённых. И, судя по их размерам, эмир не отличался худобой. Вообще, последние бухарские эмиры вели малоподвижный образ жизни, но при этом питались очень калорийно, так что всё это были, скажем так, люди выдающихся габаритов и массы.
Кстати, в 1911 году в Бухаре побывал легендарный фотограф С.М. Прокудин-Горский, пионер цветной фотографии, запечатлевший в цвете последнего бухарского эмира Сеид Алим-хана. Поищите – эти фотографии довольно часто попадаются на просторах интернета.
А вот и зал приёмов. Всё это пространство застилалось огромным ковром, а эмир вместе со своими приближёнными располагался под большим айваном.
Реставрация айвана ещё не закончена. Насколько я понимаю, всё это должно в конечном итоге стать цветным.
Кусок стены, торчащий напротив входного портала, имеет вполне утилитарную функцию – не дать возможность выстрелить сквозь проём и попасть в эмира.
Напротив зала приёмов почему-то находится конный двор.
Стены цитадели в закатном свете.
Солнце заходит.
Ну да, конечно, по силуэту башни вы уже догадались, что это – ещё одно творение инженера Владимира Шухова, который побывал в Бухаре в 1920-е годы. Помните, в прошлом посте [DW] я рассказывал, как и почему традиционная система водоснабжения Бухары была заменена на современный водопровод? Ну так вот, эта самая башня, изначально построенная как водонапорная, являлась частью той системы водопровода. Функционировала она до 1968 года, когда сгорела деревянная обшивка резервуара, а сам резервуар был повреждён. Потом несколько десятилетий башня стояла заброшенная, после чего была превращена в смотровую площадку и ресторан (кстати, в следующем посте мы даже туда поднимемся).
Выходим из цитадели.
Та же Шуховская башня, ближе и целиком. Пристройка слева – это лифт.
Пока не закончились сумерки, и ещё хоть что-то видно, попробуем рассмотреть несколько примечательных строений, находящихся напротив цитадели.
Боло-хауз – ещё один архитектурный ансамбль, сложившийся вокруг хауза. Мечеть с огромным айваном построена в 1712 году и являлась главной джума-мечетью города. Даже эмир приходил сюда на молитву. Помимо айвана, в ней есть большой зимний зал с колоннами. Ну а несоразмерно маленький минарет, напоминающий уменьшенную копию минарета Калян, появился здесь в 1917 году (тогда же, кстати, была отремонтирована и сама мечеть).
Деревянные колонны, поддерживающие айван.
Ну и на закуску – вот вам ещё несколько медресе.
Медресе Мавлоно Асири (1793 год).
Чуть дальше от него – ещё один ансамбль (кош) из двух медресе времён правления Шейбанидов. То, что с западной стороны, это – медресе Абдулла-хана (1590 г).
Противостоит ему медресе Модарихон (1567 г.)
Всё. Идём в сторону гостиницы.
И снова проходим мимо мечети Калян, ещё раз убеждаясь в её огромных размерах.
Где-то там же, рядом.
А у нас за спиной догорают остатки вечерней зари.
Минарет Калян в вечернее время очень хорошо подсвечивается и выглядит словно огромная свеча, торчащая посреди города.
Звёзды над мечетью Калян.
Вновь проходим под куполом Токи Тельпакфурушон. Все торговцы уже разошлись по домам.
Потом мы зашли в ещё один бывший караван-сарай XIX века, который теперь стал рестораном. Удивительно, но у них в меню нашёлся вегетарианский плов (и, кстати, он оказался реально вкусным).
Примерно что-то такое получается, когда у вас нет при себе штатива, но при этом очень хочется заснять созвездие Орион над ханакой Диван-беги.
Этот кадр я сделал, конечно же, с рук и при сильно вывернутом ISO. Уже потом, рассматривая его на экране ноутбука, я обнаружил, что на нём оказались видны даже туманности M42 (Туманность Ориона) и M43 (Туманность де Мерана). Вот они (увеличение – максимальное).
Всё. Дальше – в гостиницу и – отсыпаться.
Продолжение – скоро.
Техническая информация:
Описание: Город Бухара - путевые заметки
Cтатья на Википедии: https://ru.wikipedia.org/wiki/Бухара
Высота над уровнем моря: 225 m
На Яндекс-карте: 64.42861,39.77472
This entry was originally posted at https://pilottttt.dreamwidth.org/400470.html.
- Бухара, часть I. Первые прогулки по древним улицам
- Бухара вечерняя. Чеканщики, эмиры и одинокий верблюд
- Бухара утренняя. Прогулки вдоль арыка и не только
- Бухара с полным погружением
- Бухара. То, что спрятано от посторонних глаз
- Бухара. Павлин-мавлин или Несколько страниц из жизни бухарских эмиров