Бухара, часть I. Первые прогулки по древним улицам

Гостиница наша по своей планировке немного напомнила караван-сарай (внутренний двор, в который выходят окна всех номеров). Впрочем, говорят, что такая планировка характерна для большинства бухарских гостиниц.

Номер выглядит так. Кстати, не успели мы в нём оказаться, как нам тут же принесли чай. Чаепитие в Узбекистане – это что-то близкое к фанатизму, а потому чай здесь много где либо бесплатен (так, например, в некоторых ресторанах вам принесут бесплатный чай сразу, как только вы пришли), либо входит в стоимость (это относится, например, к узбекским поездам, где без чая вы точно не останетесь).

Гостиница наша находится как раз напротив Ляби-Хауза – одного из примечательнейших мест Бухары. Собственно хауз – это что-то в роде бассейна с питьевой водой. Когда-то сложная сеть арыков (каналов) и хаузов проходила через всю Бухару и была устроена таким образом, что вода в ней постоянно обновлялась и не застаивалась. Кроме того, за состоянием всех этих водоёмов очень тщательно следили (если этого не делать – хаузы очень быстро становились источниками целого множества инфекционных заболеваний). Вся эта система исправно функционировала в течение многих веков – до 1920 года, когда в ходе трёхдневного штурма города красноармейцами древняя система водоснабжения была нарушена, постоянное обновление воды прекратилось, а хаузы стали рассадниками всевозможных инфекций. После этого многие хаузы были осушены и засыпаны, а город получил современную систему водоснабжения.

Ляби-Хауз буквально переводится как «У хауза» и включает в себя комплекс строений XVI-XVII веков, сформировавшийся вокруг одного из хаузов города.

Большинство строений комплекса, как и сам хауз, созданы благодаря усилиям Надира Диван-беги – визиря при Имамкули-хане.

Справа от нас – медресе Диван-беги (того самого), построенное в 1623 году. Точнее, Надир Диван-беги построил не медресе, а караван-сарай, на котором ожидал хорошенько подзаработать, но с лёгкой руки Имамкули-хана караван-сарай внезапно превратился в медресе, а Надир Диван-беги обрёл славу мецената, так и не получив ожидаемой прибыли со своей затеи.

В медресе ведёт один центральный проход, выводящий во внутренний двор, что характерно именно для караван-сараев, а не для медресе (там чаще всего проход раздваивается и ведёт в разные крылья здания).

Во внутреннем дворе ныне происходит торговля сувенирами и прочими туристоориентированными шмотками.

Точно напротив медресе стоит ханака Диван-беги, построенная чуть раньше – в 1620 году, одновременно с хаузом. Кстати, такое противостояние фасадов зданий, находящихся на одной оси, часто встречается в восточной архитектуре и называется кош.

Через дорогу от всего этого находится медресе Кукельдаш – самое старое из строений Ляби-Хауза (1569 год) и самое большое медресе в регионе.

Построено оно при узбекском правителе Абдулла-хане II на средства его сподвижника – Кулбаба Кукельдаша. Кстати, это был один из нескольких периодов, когда Бухара являлась столичным городом и интенсивно застраивалась.

Между хаузом и медресе Диван-беги – памятник, пожалуй, самому известному персонажу фольклора мусульманского Востока – Ходже Насреддину.

Судя по отполированности некоторых частей осла, с этой скульптурой не сфотографировался только самый ленивый. Ну и я не стал исключением (спасибо Маше).

Не спрашивайте, зачем у хауза стоит этот почтовый ящик – на этот вопрос я вам не отвечу.

Кстати, о том, почему этот хауз всё-ж-таки сохранился до наших дней. В советские годы его осушили и какое-то время использовали как небольшую спортивную арену. Но потом произошёл пожар в соседнем магазине, и воды в ближайшем арыке не хватило для его тушения – магазин сгорел дотла. После этого решено было вновь наполнить хауз водой и использовать как пожарный водоём. Так хауз остался хаузом.

А вот и арык Шахруд, снабжающий водой этот и многие другие хаузы Бухары. На самом деле, этому арыку чуть ли не столько же лет, сколько и самой Бухаре – когда-то очень давно его прорыли сюда от реки Зеравшан, и с тех пор он успешно снабжает водой весь город. В это время года арык почти пуст. Через неделю-другую начнётся активное таяние снегов в горах, воды Зеравшана поднимутся и наполнят арык.

Кстати, что касается возраста самой Бухары, то это – одна из главных загадок города. Археологи здесь раскопали культурный слой до глубины, соответствующей примерно V веку до н.э., после чего столкнулись с мощными грунтовыми водами, скрывающими под собой все тайны наиболее древних страниц истории города. Словом, достоверно известно только то, что возраст города превышает 2500 лет, и всё это время он не менял своего местоположения.

Идём дальше вдоль арыка. В некоторых местах он уходит под землю, но потом снова появляется на поверхности.

Практика накрывать куполом наиболее оживлённый перекрёсток города и превращать его в торговую зону (крытый базар) так или иначе присутствовала по всему мусульманскому Востоку. В большинстве городов Узбекистана такие купола называются Чорсу (переводится как «перекрёсток»), в Бухаре же из-за характерной для этого города двуязычности (узбекский/таджикский) такие купола имеют таджикоязычные названия. К примеру, этот купол, построенный в 1535 году, называется Токи Саррофон (дословно – «Купол менял»). И – да, действительно, именно здесь располагался весь городской обмен валюты. Ещё – вплотную к нему пристроена небольшая мечеть (недействующая – сейчас там кафе) и хаммам.

Такой вот простой способ обеспечить освещение и вентиляцию пространства под куполом, при этом защитив его от летнего палящего солнца. В первый наш приезд была довольно холодная погода, но – думаю, что в самую жару находиться под этим куполом очень приятно.

До наших дней таких куполов в Бухаре сохранилось четыре, а было их ещё больше, и это говорит нам о тех масштабах, которых достигала торговля в этом древнем городе.

Сейчас под сводами Токи Саррофон торгуют в основном сувенирами и всякого рода вещами, ориентированными на туристов. Вообще для Бухары очень характерно, что все эти древние строения так и не стали музеями или чем-то ещё, куда попадают за деньги по билетам (как в соседнем Самарканде), а по-прежнему используются по назначению. Потому, гуляя по центру Бухары, у вас ни в коем случае не будет ощущения, что всё это выставлено напоказ специально для туристов, законсервировано, накрыто стеклянным куполом с табличкой и в обязательном порядке снабжено кассой по продаже билетов. Нет. Всё это – живое и, как и пять веков назад, по-прежнему является частью повседневной жизни города. Этим Бухара и интересна.

По другую сторону купола.

Сразу за Токи Саррофон находится караван-сарай Нугай (1721 г.) – один из множества сохранившихся караван-сараев Бухары.

Сейчас в большинстве бывших караван-сараев Бухары находятся либо сувенирные мастерские, либо кафе/рестораны.

Так, в Нугае теперь можно увидеть (и даже купить) всевозможные виды керамики.

Во внутреннем дворе.

Примерно напротив Нугая – раскопанные остатки бань XII века и ещё нескольких строений.

Разрушил их, конечно, всё тот же Чингисхан.

Вот, кстати, если в том же Самарканде из всех домонгольских строений уцелел один-единственный минарет, то в Бухаре с тех времён сохранилось гораздо больше. И скоро мы всё это увидим.

Сразу за всеми этими руинами стоит ещё целый ряд караван-сараев.

Слева – караван-сарай Фатхуллоджон (XVIII век), а справа вдали – Аёз Чиннифуруш (XIX век). Что там сейчас внутри – не знаю. По слухам, там всё ещё продолжаются реставрационные работы, начатые в 2003 году.

Чуть дальше – самый маленький караван-сарай – Ахмаджон (конец XVIII века), а за ним – ещё один караван-сарай Улугбек Тамокифуруш (тоже XVIII век). Когда-нибудь станет возможно попасть вовнутрь и увидеть, как всё это изначально выглядело.

Я вам обещал что-то из домонгольских времён? Ну так это – как раз оно. Мечеть Магоки-Аттари. Построена она в XII веке, при Караханидах, как раз на месте, где когда-то располагался храм огнепоклонников. Шли века, мечеть постепенно погружалась в культурный слой, и уже в XVI веке ушла под землю настолько, что её даже хотели снести. Но в конце концов мечеть отстоял Махдуми Азам, лидер суфийского братства Накшбандия. Решено было пристроить к ней новый портал, а за ним – ступеньки, по которым можно будет спускаться в ушедшее под землю помещение старой мечети. Потом прошли ещё четыре века, мечеть снова продолжала уходить под землю. К началу XX века на поверхности оставались только полуразрушенные купола и часть портала XVI века. Уже в 1930-е годы археологи взялись за лопаты и начали последовательно раскапывать пространство вокруг древней мечети. На этом фото хорошо видно, насколько уровень земли в XII веке отличался от нынешнего.

Тот самый восточный портал, пристроенный в XVI веке, заметно возвышается над всей остальной конструкцией.

За этой дверью – ступеньки, ведущие вниз, до уровня XII века.

Взгляд от восточного портала в сторону Токи Саррофон.

А вот теперь – самое интересное. Это – южный портал, сохранившийся ещё со времён Караханидов и вплоть до XX века находившийся под землёй.

Вообще-то здесь не хватает главной арки, рухнувшей ещё в XVI веке, но всё остальное очень неплохо сохранилось.

Помните все те осколки резного ганча и терракоты времён Караханидов, что мы видели в музее на Афросиабе [DW]? Я ещё предлагал вам мысленно собрать их в единое целое и экстраполировать это до размеров города. Ну так вот, перед нами – всё это же самое, но в целости и сохранности (ну или почти…) – так, как оно выглядело при Караханидах.

Приглядимся повнимательней.

За всю свою долгую историю эта мечеть сменила несколько названий. Первоначально она называлась Мах (то есть – «Лунная»). С XVI века, уже основательно уйдя под землю, она стала называться Магоки Аттари (что означает «аптекарская яма»), с XVII века появилось ещё одно название – Магоки кухна (то есть – «старая яма»).

Говорят, что бухарские евреи до постройки первой синагоги молились здесь же, в этой самой мечети, вместе с мусульманами, но в разных углах.

Чуть в стороне от мечети Магоки-Аттари находится второй торговый купол – Токи Тельпакфурушон (переводится как «купол торговцев головными уборами»). Построен он при Шейбанидах, в 1571 году и, помимо головных уборов, здесь продавались ювелирные изделия и много чего ещё.

Сейчас здесь торгуют в основном одеждой и сувенирами, бухарской чеканкой (кстати мастерские находятся прямо здесь, рядом), всевозможной посудой и антиквариатом. Словом, торговый купол по-прежнему остаётся торговым.

Один из выходов.

В Узбекистане довольно часто попадаются старые машины с кузовами в отличном состоянии (такие, как эта 21-я «Волга»). Объясняется это просто: в здешнем сухом климате кузова практически не ржавеют. Если в России от старых машин избавляются именно по причине проржавевшего до дыр кузова (при этом всё, что под капотом, обычно остаётся в хорошем состоянии), то здесь всё наоборот: кузов у машины может быть в идеальной сохранности, а под капотом – металлолом.

Токи Тельпакфурушон хоть и называют куполом (в единственном числе), но на самом деле он состоит из множества вот таких куполов, опирающихся на пилоны.

Таким образом внутренее пространство визуально делится на несколько частей, каждая из которых накрыта своим куполом.

У выхода в северном направлении.

Сразу за торговым куполом находится вот такая небольшая недействующая мечеть Бозори Корд XVI века, состоящая только из одного айвана. Ещё здесь находятся знаменитые бухарские бани (которые я почему-то не заснял) и ещё один караван-сарай.

Ещё чуть дальше по правую руку – торговый комплекс XVI века Тим Абдулла-хана. Когда-то в этом огромном строении торговали шёлком, сейчас же там продают ковры – на любой вкус, цвет и размер.

Видим впереди ещё один, самый большой торговый купол Бухары – Токи Заргарон (1587 год). Мы уже собирались туда войти, как нас отвлекло увиденное справа от этого места.

А справа находятся друг напротив друга два медресе.

Одно из них – медресе Улугбека (да-да, того самого) – самое старое из трёх медресе, построенных Мирзо Улугбеком (второе по времени – в Самарканде, третье – в Гиждуване). Год его постройки – 1417.

За долгие годы своего существования медресе много раз подвергалось ремонту, при этом его внешний вид стал сильно отличаться от оригинального. К примеру, при ремонте, осуществлённом в правление Абдулла-хана II, медресе получило новую майоликовую отделку.

Противостоит ему здание медресе Абдулазиз-хана (1652 г.), выделяющееся своим ярким декором – последнее по дате постройки крупное медресе Бухары.

Одни считают, что авторам этого проекта удалось затмить по роскоши декора всё, что до того было построено в городе, другие называют его эклектичный декор первым признаком начала упадка архитектуры Бухары. Так или иначе, но смотрится оно действительно очень ярко.

Кроме того, авторы проекта немного не угадали с пропорциями: портал получился слишком вытянутым в высоту, а башни по углам смотрятся чересчур массивно.

Гнездо? Или бутафория?…

В одном из таких закоулков натыкаемся на махаллинскую мечеть Мулло Пайрави (XIX века). Закоулок был такой тесный, что мне даже не удалось уместить это здание в кадр.

Наверное, махаллинскую мечеть можно опознать по высоте минарета – с такого маленького минарета голос муэдзина будет слышен только в пределах махалли и нигде более (ну а сам муэдзин не сможет с такой высоты заглядывать в соседние дворы).

Закоулок, прилегающий к мечети (справа – это её стена).

Блуждая по таким закоулкам, никогда не знаешь, какой сюрприз ждёт тебя там, за углом.

Выйдя из этого лабиринта, натыкаемся на эти руины медресе Тошсарой (да, правильно, это переводится как «каменный дворец»). Построено оно в XVIII веке, и сейчас здесь ведутся реставрационные работы.

Вот примерно в таком виде достаются реставраторам все эти строения. А потом мы наслаждаемся результатом их кропотливого труда, который выглядит так, словно его только вчера построили.

Заходим внутрь (эх, строительная каска здесь бы не помешала).

Купол над входом.

Внутренний двор.

Мир Ибрагим – ещё одна маленькая мечеть XVIII века, к которой давно не притрагивались руки реставраторов.

А следом за ней – караван-сарай Пойи Остана.