Декабрь в Узбекистане, часть III. Ещё одна вылазка в Самарканд. Чудеса архитектуры и пророк Даниил

Итак, вот мы и у Сиабского базара. В прошлый раз отсюда мы направились в центр, в сторону Регистана, сегодня же нас интересует местность по другую сторону.

Мы находимся на южной окраине городища Афросиаб – территории, на которой располагался древний Самарканд до прихода Чингисхана со своей «спецоперацией». То, что справа (минарет и купола), это – мечеть Хазрет-Хызр, построенная в 1854 году на фундаменте более древней мечети VIII века, разрушенной в ходе той самой «спеоперации». Ещё раньше на этом же месте стоял зороастрийский храм. Легенда утверждает, что во время арабского завоевания Согдианы войска Кутейбы ибн Муслима пытались затопить крепость, перекрыв плотиной один из каналов, но с неба спустилась огромная белая птица и разрушила плотину. В ознаменование этого события и была построена та древняя мечеть. Сейчас на её территории находится мавзолей первого президента Узбекистана Ислама Каримова.

Прежде, чем перейти к тем самым чудесам архитектуры, обращаем внимание на раскопанные руины бань XV века.

А под чудесами архитектуры я имел в виду ансамбль мавзолеев Шахи-Зинда (переводится как «живой царь»), формирование которого началось ещё при Караханидах (XI век) и закончилось в XIX веке. То есть, перед нами сразу 9 веков истории Самарканда! Всё это великолепие, включённое в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО, растянулось в одну линию вверх по склону Афросиаба отсюда и до вершины бывшего крепостного вала. И первое, что мы здесь видим, это – входной портал, построенный при Улугбеке (XV век) и немного напоминающий фасад медресе Улугбека.

Эта надпись над входом (бисмилляхи-р-рахмани-р-рахим) появилась сравнительно недавно – в 2007 году.

Заходим внутрь.

Сразу за порталом находятся летняя мечеть (с обязательным айваном) и небольшое медресе, и это – самые новые постройки комплекса (XIX век).

Чуть сбоку стоит Двухкупольный мавзолей астронома Кази-заде Руми, также построенный при Улугбеке.

Внутри.

Весь комплекс мавзолеев расположен на трёх ярусах, и чтобы попасть с одного на другой нужно подняться по ступенькам и пройти сквозь арку – чартак.

Нам туда.

Вид со второго яруса. Строение с четырьмя куполами – это медресе Давлета Кушбеги (1813 г.)

Первый же взгляд сквозь чартак наводит на мысль, что сейчас будет самое интересное.

Вот как всё это выглядит.

Попробуем рассмотреть эти мавзолеи настолько, насколько они влезают в кадр.

Первый слева – мавзолей Эмир-заде (1386 г., то есть – ещё при Тимуре). Кто на самом деле там захоронен – неизвестно, но традиционно считается, что это – племянник Тимура – Эмир-заде.

Следующий за ним – мавзолей Шади-Мульк-ака (1372 г., и это – самая ранняя самаркандская постройка времён Тимура). Здесь – два захоронения: Туркан-ака (сестра Тимура) и Улджай Шади-Мульк-ака (её дочь).

Первый по правую руку от чартака – мавзолей Туглу-Текин (1376 г.) Захоронены здесь эмир Хусейн – один из военачальников Тимура и его мать Туглу-Текин. Мавзолей начал разрушаться ещё в XV веке и к началу XX века представлял собой довольно плачевное зрелище. Полностью восстановлен в 1950-е годы.

Следующий за ним – впечатляющий своей отделкой мавзолей Ширин-бика-ака (1386 г.), ещё одной сестры Тимура.

И третий в правом ряду, самый необычный для Самарканда – мавзолей «Восьмигранник» (начало XV века) с четырьмя неопознанными женскими захоронениями. Что-то подобное можно встретить в Иране или Азербайджане и, по-видимому, именно оттуда и были привезены зодчие, создавшие этот мавзолей.

Дальше стоят несколько безымянных мавзолеев с декором попроще (точнее, с его полным отсутствием).

Что это за мавзолеи – не помню (кажется, там не было никаких информационных табличек).

Дальше по левой стороне стоят два безымянных мавзолея (их прямо так и называют: Безымянный мавзолей №1 и Безымянный мавзолей №2) и самый дальний – мавзолей эмира Бурундука, одного из сподвижников Тимура (все три – конец XIV века).

Первый безымянный иногда условно называют мавзолеем усто Алима Насафи – по имени создавшего его зодчего (и это – единственное имя, которое можно уверено связать с данным строением). Для кого был построен мавзолей – ныне уже неизвестно.

О втором безымянном мавзолее известно ещё меньше – затерялись в веках и имена зодчих, и имена погребённых здесь людей. Но за то доподлинно известно, что частью его конструкции стали остатки стен медресе Кусамийа, построенного при Караханидах (XI век) – одного из первых медресе Самарканда.

Да, при Караханидах здесь всё было очень плотно застроено – на этом же месте стояли совсем другие мавзолеи, мечети и медресе. Все эти постройки дошли до нас в виде руин, коими они стали с приходом Чингисхана в результате попадания крылатой ракеты, запущенной монгольскими ордами^{(шутка юмора)}, так что теперь мы здесь видим только фундаменты и надгробные камни. Некоторые из ныне сохранившихся мавзолеев стоят поверх фундаментов построек Караханидов. Как всё это выглядело – остаётся только догадываться. Вообще, есть такое мнение, что нашествие Чингисхана остановило начавшийся исламский ренессанс.

А вот теперь подходим к самой интересной части. Это – верхний чартак, за которым начинается третий ярус строений. Слева к чартаку пристроена мечеть Туман-ака (1405 г.), а справа – мавзолей Кусама ибн Аббаса. Видите тот маленький минарет, что торчит над крышей справа? Это – единственная в Самарканде постройка, сохранившаяся неизменной ещё со времён Караханидов (XI век). Некоторые части мавзолея тоже тех лет постройки, но они в XV веке сильно видоизменились, достраивались/перестраивались, декорировались… Словом, от первоначальной постройки там мало что осталось.

По всем вышеописанным причинам мавзолей Кусама ибн Аббаса является довольно популярным местом паломничества (я даже снимать внутри не стал, чтобы не мешать пришедшим к легендарному брату пророка).

Ну а теперь мы – на верхнем ярусе. Мавзолей знатной дамы (1361 г). По крайней мере, именно так его называют. Есть предположение, что той самой знатной дамой являлась Кутлуг-ака, одна из жён Тимура.

Эх, не думали средневековые зодчие, что когда-нибудь сюда придут люди с фотокамерами и будут пытаться впихнуть всё это в кадр.

Внутри.

Ну и наконец – вот вам мавзолей Туман-ака (1405 г.) сквозь промежуток между стенами двух других мавзолеев. Слева – это мавзолей знатной дамы, а справа – Ходжа Ахмада, который почему-то не попал ни в один из кадров.

Всё. Идём к выходу.

На выходе.

Обходим по периметру территорию Афросиаба.
Что это?… Городская стена древнего Самарканда?… Да нет, не может быть. Померещилось.
Впрочем, при ближайшем рассмотрении оказалось, что это – глиняная ограда еврейского кладбища.

Все эти холмы так или иначе являются остатками древних городских укреплений. Вспомним, что последняя по времени система укреплений была здесь возведена в XI-XII веках, при Караханидах, а основным стройматериалом в этой местности всегда был саман (то есть – необожжённая глина пополам с соломой). За последние десять веков здесь прошло достаточно много дождей, чтобы превратить правильные очертания остатков саманных стен во что-то такое, похожее на бесформенные холмы. Кстати, саман здесь до сих пор очень популярен при одноэтажном строительстве.

Археологам здесь ещё копать и копать.

Вот так идёшь вдоль этой вереницы холмов и думаешь: «а они действительно рукотворные, или мне это только показалось?…»

Переходим арык Сиаб и входим с востока на территорию городища. Вот такими арыками здесь изрезаны все города. Когда-то от их чистоты и полноводности целиком и полностью зависела жизнь людей в этой засушливой местности, а потому за их состоянием очень тщательно следили. Сейчас, когда везде появился водопровод, арыки могут быть в самом разном состоянии (не только в таком, как на этом фото).

Когда-то здесь, на этой огромной территории стоял город. Ещё в начале XX века были доступны руины дворца Караханидов XII века, но поскольку там копали все, кому не лень, эти руины очень скоро перестали существовать.

А теперь – подходим к музею, в котором выставлено всё то, что археологам всё-ж-таки удалось откопать на территории городища. Эти верблюды стоят как раз возле него.

Пожалуй, самое впечатляющее, что было найдено на городище – это фрагменты настенной живописи на домах VI-VII веков.

Вот такие кирпичи из необожжённой глины были основным строительным элементов древнего города.

Эммм… Нет, это – не то, о чём вы подумали. Это – алтарь-очаг огнепоклонников III-II вв. до н.э.

Ну, здесь и так всё неплохо читается.

Огромный сосуд для хранения зерна.

Мельничные жернова.

Фрагмент комнаты с алтарём. Это уже – VII век, то есть – незадолго до арабского завоевания, а вместе с ним – и прихода ислама.

Ещё немного древней керамики.

Оссуарий – элемент зороастрийского погребального обряда, практиковавшегося здесь во времена Согдианы и позже, вплоть до арабского завоевания.

Ну а теперь – та самая знаменитая настенная живопись из древнего Самарканда.

Поскольку разобрать все эти изображения человеку без опыта будет довольно непросто, в музее установлены вот такие шпаргалки, позволяющие по контурам угадать изображённый сюжет.

На другой стене.

И шпаргалка. Слева направо: «Китайский праздник драконьих лодок», «Китайцы охотятся на пантер», «Китайский император Гао-цзун». Вас что-то удивляет? Напоминаю, что мы сейчас находимся как раз на маршруте Великого шёлкового пути, так что появление этих сюжетов в древнем Самарканде неслучайно.

Ещё одна стена.

И шпаргалка к ней. На самом верху: «Вархуман – правитель Самарканда», слева и справа вверху: «Тюркская охрана», слева внизу: «Послы из соседних княжеств с подарками и ожерельями», в середине: «Китайские послы привезли шелк», ну а ещё там справа есть тибетцы и корейцы. Такой вот интернационал.

Ещё несколько фрагментов.

Ну а здесь правитель Вархуман вместе со своей семьёй и придворными направляются к мавзолею родителей Вархумана.

Это уже – предметы из X века, то есть – поздний период правления Саманидов.

Мысленно соберите эти осколки резной терракоты и ганча в единое целое и экстраполируйте это до размеров города – и тогда вы представите себе, как выглядел Самарканд при Караханидах. Думаю, что это должно было быть нечто впечатляющее.

Всевозможные масляные лампы. Да-да, примерно такая лампа была у Аладдина из «Тысячи и одной ночи».

Фрагмент керамической дренажной системы.

Дальше – несколько макетов гончарных печей. Эта – времён Саманидов.

А эта – более поздняя – времён Караханидов.

А вот, что с её помощью изготавливали.

Рудоплавильная печь.

Начиная с VII века производство керамики постепенно выходит на новые объёмы и новое качество изделий, что позволило, например, по той же технологии изготовить керамический водопровод.

Конечно, вода подавалась по ним самотёком (без насосов и т.д.), но тем не менее факт остаётся фактом – в Самарканде уже в VIII веке был водопровод, состоявший из каменных акведуков, керамических и (о ужас!) свинцовых труб, а также системы плотин, поднимавших воду до нужного уровня.

А на самом верхнем этаже мы нашли выставку, посвящённую шёлку, привозимому когда-то по Великому шёлковому пути.

Возвращаемся к арыку Сиаб (или это всё-таки река?)

А вот там наверху нас ждёт последняя на сегодня достопримечательность – мавзолей пророка Даниила. Да-да, того самого. Вас что-то удивляет? Ну да, его в равной степени почитают и иудеи, и христиане, и мусульмане (только мусульмане называют его Данияль или Даниёр). Есть разные версии того, как он оказался в Самарканде, и самая распространённая гласит, что мощи пророка были привезены сюда Тимуром в результате одного из военных походов. По легенде, останки пророка были захоронены на том месте, где остановилась перевозившая их лошадь. По этой же легенде, от удара копыта той лошади из земли забил родник. Видите купол внизу? Под ним – тот самый родник.

Ещё одна легенда гласит, что могила пророка стала сама собой удлиняться и в конце концов «выросла» почти до 18 метров, а потому первоначальный мавзолей последовательно достраивался и удлинялся. Нынешнее здание построено уже в начале XX века. Сейчас там ведутся какие-то ремонтные работы, так что внутрь мы не попали, но всё же смогли заглянуть через ограждение. И – да, надгробный камень действительно очень длинный.

Ещё одна история связана с этим фисташковым деревом, которое много лет стояло засохшим, но внезапно ожило в 1996 году после визита сюда Алексия II.